РУССКАЯ КЛАССИКА

ГАНЗЕН Алексей Васильевич (1876–1937) Морской пейзаж. Вторая четверть XX века. Холст, масло. 71,2 × 100,2

Исполинский метровый холст. Алексей Ганзен. Первое, что про него обычно вспоминают, — это то, что он внук Айвазовского. К слову, аж три внука Айвазовского стали художниками, причем успешными. Обычно добавляют, что Ганзен и сам учился у великого мариниста. Не без того. По времени и возрасту сходится. Когда Айвазовский умер, Ганзену было уже больше 40 лет — у них была масса возможностей пообщаться. Сохранились свидетельства, что в детстве Ганзен часто бывал в мастерской деда в Феодосии и наслаждался его работой над сценами морских сражений и морских пейзажей. Тем не менее профессиональное художественное образование Ганзен получил все же не в Феодосии, а в Германии и во Франции. К слову, по первому образованию Ганзен был юристом. Как и Кандинский, как и Синезубов. Но выбрал искусство. И правильно сделал. Уже в 1903–1907 годах работы Ганзена брали призы и награды на Европейских салонах в Берлине и Париже. В России художник стал участником общества русских акварелистов и Товарищества художников. Работал официальным художником Морского Министерства России. В своих работах, в отличие от деда, он избегал трагических сюжетов. У него был цикл картин на тему русско-японской войны, но это исключение. От его картин чаще веет покоем, умиротворением, даже какой-то вальяжностью. В зрелые годы Ганзен сам стал коллекционером и галеристом. В 1920 году эмигрировал в Хорватию. Там он с женой Олимпиадой поселился в нынешнем Дубровнике на своей вилле на берегу залива. Виллу художник назвал в честь жены — «Олимпией». На той вилле он и скончался в 1937 году.

На пике цен до 2014 года большие работы Ганзена на первоклассных зарубежных аукционах уровня Сотбис и Кристис стоили в районе 50 000–60 000 долл. Наш морской пейзаж сопровождается экспертным заключением Всероссийского художественного научно-реставрационного центра имени академика И. Э. Грабаря от 2020 года. Эксперт: Н. С. Игнатова

ВЕЩИЛОВ Константин Александрович (1878–1945) Корсика. 1920-е. Картон, масло. 33 × 41

Экспертное заключение выписано Центром художественной экспертизы имени И. Е. Репина. Что весьма символично. Ведь Константин Вещилов как раз и был одним из любимых учеников Репина, учился у него в Петербургской академии. Вещилов, как и Ганзен, любил и виртуозно писал море. Как и Ганзен, служил по Морскому ведомству. Получал поручения от Морского министерства после трагической гибели Верещагина (автор «Апофеоза войны» был на борту подорвавшего на японской мине броненосца «Петропавловск»). В 1920-х годах Константин Вещилов эмигрировал из России, поселился во Франции. На обороте нашей картины (а он не скрыт, его можно увидеть под стеклом) написан, судя по всему, его парижский адрес того времени. В 1935 году Вещилов перебрался в США, где провел последние 10 лет жизни. Умер в Нью-Йорке. Аукционный рекорд для творчества Вещилова принадлежит работе «Полуденное солнце. Крым». В 2011 году на Сотбисе за ту рекордную вещь заплатили 122 000 долларов.

ПОЖИДАЕВ Григорий Анатольевич (1894–1971) Аллея, освещенная солнцем. Середина XX века. Картон, масло. 24,2 × 32,5

Слева внизу подпись Georges A de Pogédaïeff. Почему Жорж, то есть Георгий, если он Григорий? И почему Пожедаефф, если он Пожидаев? Чехарда с именами объясняется просто. Для Франции художник выбрал более привычную для французов фонетику. Поэтому не сомневайтесь: Григорий Пожидаев и Жорж Пожедаефф — это один и тот же человек.

Григорий Пожидаев родился в Ялте, учился в Москве, в училище ваяния, живописи и зодчества. Первую известность он получил как художник театрального авангарда. С 1916 года он работал над балетами Касьяна Голейзовского: «Маска красной смерти», «Арлекинада» и другими. Знатоки искусства высоко ценят его вызывающие эскизы для театральных костюмов, где смешаны и эротика, и агрессия, и много чего.

Но у нас Пожидаев уже не мятежный, а спокойный, французский. Художник эмигрировал почти одновременно с Ганзеном и Вещиловым в 1921 году. Работал в Чехии, в Берлине, потом во Франции. Сначала трудился как художник театра. Но в конце 1930-х сфокусировался на станковой живописи и книжной иллюстрации. Пожидаев иллюстрировал Лермонтова, Блока, Чехова. Выпустил несколько библиофильских книг художника со своими пастелями и другими иллюстрациями. В 1947–1950 годах он на свои деньги издал тиражом 199 экземпляров четыре тома собственноручно проиллюстрированного «Апокалипсиса». Умер Пожидаев в Провансе в 1971 году. Подлинность нашего французского пейзажа подтверждена экспертным заключением Юлии Рыбаковой 2020 года.

ЗОММЕР Рихард-Карл Карлович (1866–1939) Улица в старом Самарканде. Конец 1900-х — 1910-е. Холст на картоне, масло. 24 × 32,7

Рихард Зоммер родился на территории Австро-Венгрии, но его жизненный и творческий путь связан с Российской империей. Художественное образование он получил в Императорской академии художеств в Санкт-Петербурге. Был на хорошем счету, награждался медалями.

Кумиром Зоммера был Василий Верещагин, особенно его Туркестанская серия, описывающая трагические события азиатских походов. Помните верещагинские картины «Торжествуют» или «Представляют трофеи»?

К конце 1890-х Зоммер начал свое многолетнее творческое путешествие по Средней Азии. Работы, написанные там, он показывал на выставках Общества русских акварелистов и Санкт-Петербургского общества художников. Как и в случае с Верещагиным, в картинах Зоммера ценится в том числе точность деталей восточного быта, погружение в атмосферу, этнографическая аккуратность изображения национальных костюмов, архитектуры и пр. В отличие от перечисленных выше художников Зоммер после революции не эмигрировал, но остался жить на окраине бывшей империи. Считается, что он умер в Туркестане в 1939 году.

Аукционный рекорд для Зоммера — 140 000 долл., Сотбис, 2010 год.

Так что перед нами — образцовый Зоммер. Правильный по теме. С экспертизой 2014 года от Центра художественной экспертизы имени Репина.

ШЕДЕВРЫ

БРИТОВ Ким Николаевич (1925–2010) Суббота. 1992. Картон, масло. 50 × 95

Есть такое устоявшееся выражение «бритовский ГОСТ». И вот как раз одна из картин, сделанных по крепкому бритовскому ГОСТу, как раз перед нами. Ким Бритов — главный и самый дорогой художник Владимирской школы, громко заявившей о себе в 1960-х и давшей такие имена, как Кокурин и Юкин. Сам Бритов — сын репрессированных. На войну ушел добровольцем, был разведчиком, награжден медалью «За отвагу». После тяжелого ранения в правую руку он с трудом освоил профессию художника. Его «университетами» стала художественная школа при доме народного творчества во Владимире. Известность пришла к нему в 1960-м после выставки «Советская Россия».

Художников-владимирцев любили и ненавидели. Их сильно критиковали в советской прессе за безыдейность. Бритову угрожали исключением из Союза художников. Но при этом выставочные возможности для владимирцев все же не были полностью перекрыты, как они были перекрыты для московских нонконформистов.

Картина «Суббота» — шедевр владимирской школы. Благодаря крупному размеру она станет украшением как нового, так и уже сформировавшегося собрания.

СИЛИС Николай Андреевич (1928–2018) Сука. 1996. Бронза. 16 × 38 × 12

В его автобиографии запомнилась фраза: «Окончил восьмигодичную программу, а о скульптуре ничего не узнал, кроме того, что человек состоит из мяса, костей и подлости». Но это он сгоряча. Ощущение молодости. Из зрелых серий Силиса очевидно, что человек состоит из страстей, мудрости, силы.

Николай Силис — скульптор-шестидесятник, участник авангардной группы ЛеСС (Лемпорт-Силис-Сидур), один из главных новаторов в послевоенном неофициальном искусстве.

А сегодня перед нами просто термоядерная вещь. Называется «Сука». Полуженщина-полуоборотень. Метафора в бронзе. Клеймо SiLiS. Заряженная, мощная, стопроцентно узнаваемая. И дорогая.