СИЛИС Николай Андреевич (1928–2018) Дон Кихот. 1990. Бронза. 37 × 32 × 28

Скульптура «Дон Кихот» — программная работа в творчестве Николая Силиса — художника новаторской группы скульпторов-шестидесятников «ЛеСС» (Лемпорт-Силис-Сидур). Обычно Дон Кихот изображается гротескным персонажем — нелепым, с чудинкой, потерявшимся во времени. А здесь совершенно другой Дон Кихот. Дон Кихот — счастливый. Умиротворенный, сидит в позе лотоса и любуется полевым цветком. Этакий Дзен-Кихот. Постигший смыслы. А мельницы? Что мельницы? Возможно, лишь часть игры, амплуа и социальный камуфляж.

ЛЕМПОРТ Владимир Сергеевич (1922–2001) Вакханка. 1986. Бронза. 24 × 28 × 14

Вспомним, кто такие вакханки? Неистовые и распутные спутницы греческого Вакха (римского Бахуса) — бога вдохновения и виноделия. Своего рода покровительницы всех творческих людей. Перед нами одна из них.

НЕЙ Александр (1939) Сова. 1977. Терракота. 13,5 × 13,5 × 7

Ней — это американский псевдоним. В Ленинграде, до эмиграции во Францию в 1972 году, а потом в США, художника звали Александр Удино-Нежданов. Он уехал из СССР в 33 года. Даже раньше Довлатова, которому преподавал одно время рисование, а потом встретил в Америке. Кстати, на знаменитой фотографии Высоцкого с черепом в довлатовском «Новом американце» поэт держит именно скульптуру Нея. По словам самого скульптора для того черепа он вдохновлялся вот этой грозной картиной Билибина «Василиса Прекрасная покидает избу Бабы Яги». Высоцкий держит череп легко. Но на самом деле это тяжеленная терракота. Как и у нас. Обратите внимание на узоры. За счет отверстий создается ощущение, что скульптура полая. Но это обманчивое впечатление. Формы отверстий, узоры на скульптурах Нея — не просто декоративный прием. Это форма работы с пространством, иллюстрация идеи проникновения разных измерений и связи с космосом. В детстве на Нежданова произвели сильное впечатление картины Рериха, а позже он проникся его религиозно-философским учением. Но не только. Прошли годы, и в творчестве скульптора появились первосимволы из разных культур. У него есть и китайские формы (квадрат — знак выбора, четыре стороны света), и шумерские головы, и африканские узоры и прочие.

КУЛИК Олег Борисович (1961) Парашютисты. 2017. Объект: каски, электрика, пластик

Удивительно устроена жизнь. Глубокий, глубинный и смелый художник Кулик вошел в историю русского искусства как человек-собака после самого скандального своего перфоманса. Вообще, художник начинал с того, что делал большие, сложные и эстетские скульптуры из стекла. Сейчас их иногда выставляет Московский Музей современного искусства. Но выяснилось, что хорошими делами прославиться нельзя. И через десять лет Кулик на поводке у Александра Бренера бросается на публику в образе человека-собаки. И потом живет в клетке в США и покоряет в образе собаки Европу. Кулик 2000-х — художник мудрый, концептуальный и фигуративный. Участник международных биеннале, философ. Но при этом не стареющий душой, дерзкий и провокативный. Вот и у нас — знакомьтесь. Концептуальный объект «Парашютисты». Вместо парашютов — каски. А вместо людей — биоморфные уроды. Шик, блекс, небо в огнях. Да, вещь для знатока, для особого помещения. Обратите внимание, скульптура подписана — внутри центральной каски есть автограф автора и год создания.

НЕМУХИН Владимир Николаевич (1925–2016) Посвящение Петру Ефимовичу Соколову. 1998. Бронза. 28 × 28 × 33

Некоторые путают эту вещь с другой скульптурой — посвящением Владимиру Вейсбергу — за счет узнаваемых колонн и характерных объектов-форм. Но нет. Эта скульптура создана в память об учителе Владимира Немухина — художнике «авангарда, остановленного на бегу». Соколов начал заниматься с Немухиным в 1943 году, когда тот подростком работал в смену на московском оборонном заводе. А в редкие свободные часы, немного поспав, рисовал, нарабатывал мастерство и показываал свои работы Соколову. По сути это были не только уроки рисования, но и первые, самые важные университеты для Владимира Немухина, который не получил формально высшего художественного образования. Именно Соколов рассказывал Немухину про импрессионистов, про русский авангард начала века и про Малевича, с которым был лично знаком. Показывал ему свои самодельные альбомы, куда вклеивал фотографии запрещенного уже в СССР искусства. Скульптура «Посвящение Соколову» — очень личная. Соколов был конструктивистом, но потом пережил духовный кризис и уничтожил свои авангардные произведения 1930-х годов. Так что эти шар, треугольник и цилиндры — дань разрушенному конструктивистскому прошлому и память о трагической, не сложившейся творческой судьбе учителя.

НЕМУХИН Владимир Николаевич (1925–2016) Дерево. Эскиз скульптуры. 2002. Холст, акрил, мел. 70 × 50

Переходим от скульптуры к живописи. Но плавно. Ведь на картине изображена снова скульптура — дерево. Довольно редкий мотив в творчестве художника. Через наши руки прошли десятки, если не сотни, произведений этого автора. Мы видели сотни карт, валетов. Но дерево — пожалуй, впервые. Особенно этот сюжет будет интересен тем, кто специально ищет Немухина без карт. Вот он.

ГЕРАСИМОВ Александр Михайлович (1881–1963) Ну, давай на кулаки. 1952. Бумага, смешанная техника. 38 × 49

ГЕРАСИМОВ Сергей Васильевич (1885–1964) У плетня. Картон, масло. 27,7 × 18

Сейчас мы вас запутаем. Два Герасимова. Два советских академика. Один — хорошо знакомый нашим покупателям Александр Михайлович Герасимов, любимец Сталина, автор картины «два вождя после дождя». А второй — Сергей Васильевич Герасимов, лауреат Ленинской премии, председатель Союза художников, автор картины «Мать партизана».

Удивительно. Но оба в прошлом импрессионисты. А потом вовремя сориентировавшиеся и сделавшие фантастически успешную карьеру в системе соцреализма. С военным нарративом, парадными портретами и пр.

Но у нас обе вещи в этот раз миролюбивые и деполитизированные. У Александра Герасимова — рисунок к «Тарасу Бульбе», а у Сергея Васильевича — масло «У плетня». Декоративная теплая картина. С экспертизой.

ГИНТОВТ Алексей Юрьевич (1965) Три философа: Юлиус Эвола, Фридрих Ницше, Рене Генон. 2010

Работа — бомба. Три радикальных философа. Итальянец Эвола, немец Ницше, и француз Рене Генон. Три столпа традиционализма, которых некоторые считают предтечами национал-социалистических идей. Впрочем, это скорее от неверного толкования. Ницше в общественном сознании остается синонимом чего-то очень сложного, изобретателем тезиса «Бог умер» и человеком, идеями которого вдохновлялся автор «Майн Кампф». И мало кто помнит, что Ницше умер в 1900 году, за 25 лет до первого тома «Моей борьбы», и постоять за себя уже точно не мог. В триптихе Гинтовта работает двойной рычаг. Дело в том, что портреты неоднозначных философов выполнены руками автора, тоже подвергающегося нападкам за свои несистемные взгляды. Со всеми возможными ярлыками и «шараханьем». Но для людей, не склонных к поспешным выводам, эта работа — настоящая находка.