Олег Целков — художник жизненных метафор. Его фирменные маски-рожи и биоморфная пластика — это его инструментарий для визуального выражения идей. Этот язык он изобрел в конце 1950‑х и пользовался им до конца жизни.

Перед нами важная концептуальная работа одного из главных представителей соц-арта Ростислава Лебедева. Импрессионистическую «Золотую осень» передвижника Левитана рассекает «Красная конница» супрематиста Малевича. Почему — вопрос трактовок. С одной стороны, авангард безжалостно сбрасывает русскую классику с корабля современности. А с другой стороны, зритель может увидеть здесь не конфликт, а симбиоз старого и нового искусства.

Перед нами флагманская работа самой известной в мире современной арт-группы российского происхождения. Это четыре человека: «A» — Татьяна Арзамасова, «Е» — Лев Евзович, «S» — Евгений Святский и «F» — Владимир Фридкес. Вместе AES+F. Фирменная технология группы — сделать тысячи постановочных фотографий, которые после наложения компьютерной графики собираются в «движущуюся картинку», похожую на видео. Из работ AES+F, доступных на мировых аукционах, самый популярный формат — цифровые коллажи и скульптуры, цены на которые достигают многих десятков тысяч долларов.

«Московский Моранди» Владимир Вейсберг — один из главных и самых дорогих художников неофициального послевоенного искусства. Выраженный одиночка. Вейсберг говорил, что «общего у меня с современниками — только стена».

Метровый холст, магистральная тема и звенящее название: «Стальная душа» или «Стальной дух». Безусловный музейный уровень. Неизвестный — один из главных представителей неофициального послевоенного искусства. Легенда. «Стальная душа» принадлежит к плодотворному периоду первых лет в эмиграции, когда Неизвестный воплотил в материале многие задумки, появившиеся еще на родине.

Калинин — художник лианозовской группы, сосед Немухина по Прилукам. Сегодня он — живая легенда неофициального искусства, самобытный, узнаваемый художник, за работами которого охотятся коллекционеры. А в 1960-х власти считали его паразитическим элементом, пытались загнать за Можай. Калинина выгнали из Абрамцевского училища в 1961 году. Первую же выставку в Курчатовском институте почти сразу закрыли. В 1975 году Калинин был в числе немногих участников выставки неофициальных художников в павильоне «Пчеловодство» на ВДНХ. Во времена горкома графиков на Малой Грузинской он выставлялся в составе «семерки» — группы художников-новаторов, куда входили Немухин, Краснопевцев, Вечтомов, Плавинский, Харитонов.

Александра Харитонова метко прозвали «проповедником добра». Не без намека на увлечение религиозными сюжетами. Так и есть. Не только в нарративе, но и на уровне эстетики Харитонов опирался на религиозные стили, особенно на византийскую мозаику. Он также вдохновлялся вышивкой бисером на церковных облачениях. Так что его «пуантилизм» — это не дивизионизм Поля Синьяка, а мозаика, бисер и жемчуг в технике живописи.

С первого взгляда понятно, что перед нами произведение ученика Айвазовского. Выпускник петербургской Академии художеств Григорий Капустин несколько лет работал в мастерской выдающегося мариниста в Феодосии, делал даже вольные копии его произведений. Картины самого Капустина в царской России печатались на открытках огромными тиражами. Художник был широко известен и успешен. Сегодня его работы хранятся во многих региональных музеях, в том числе в Петергофе, а также в российских и зарубежных частных собраниях.

Свое кредо Вейсберг формулировал просто: «Я изучаю палитру». А на вопрос о своем месте в современном искусстве отвечал, что «общего у меня с современниками — только стена». Главным для него был собственный мир. Его религией была колористика. А храмом — выкрашенная во все белое комната в коммунальной квартире на Арбате, превращенная в мастерскую. Куда были допущены лишь самые близкие единомышленники.

Картины Шульженко на практике обладают феноменальным эффектом — они полностью завладевают вниманием любого зрителя, даже не из числа его поклонников. Посетитель может войти в комнату, где висят десять шедевров, но через минуту главный спор зайдет именно о работе Шульженко. Так происходит и в этот раз. Перед нами — «Три Наполеона». Картина-притча. Три возраста мужчины. Три этапа судьбы тирана.