ШЕДЕВРЫ

РАБИН Оскар Яковлевич (1928–2018) Спас Преображения в Переславле-Залесском. 1965. Холст, масло, сусальное золото. 110 × 90

Появление такой работы на русском аукционном рынке — это не просто новость, а событие! Масло Рабина, да еще больше метра, да еще и 1965 года, да еще и с выставки в лондонской «Галерее Гросвенор». Для ценителей творчества Рабина эти три факта — красноречивое подтверждение высочайшего уровня представленной работы. Выставка в галерее Grosvenor — первая зарубежная персональная выставка Рабина. Та, которая по факту стала поводом для его травли в СССР. Автором этого демарша стал лондонский арт-дилер Эрик Эсторик, который много раз приезжал в СССР в начале 1960-х годов и каким-то чудом выхлопотал право вывезти работы неофициальных художников. Выставка Рабина вообще была в числе первых, открывших Западу искусство нонконформистов. Чуть ранее в парижской галерее Мотт состоялась выставка Зверева. И это был глоток чистого воздуха на фоне душного пропагандистского соцреализма. Западная пресса восхитилась выставкой Рабина. Свобода идей и критический взгляд на советский быт дали повод трактовать ее как антисоветскую. Самому Оскару Рабину не дали возможности ответить на вопросы журналистов. На вернисаже в Лондоне он, естественно, присутствовать не мог. Вместо этого в Москве устроили импровизированное второе открытие. Художник напечатал черно-белые фотографии картин, проданных Эсторику, собрал гостей и вместе выпили вина по такому случаю. Вскоре последовала расплата. В ЦК КПСС поступило письмо за подписью Андропова о коммерческом успехе выставки коммерсанта Эсторика. В нем сообщалось, что картины Рабина продавались в Лондоне за 900 фунтов (75 обычных советских зарплат). Вслед за этим газеты разразились фельетонами и оскорбительными публикациями о художнике. А Оскар Рабин фактически предстал главной фигурой интеллектуального сопротивления. Вся эта история подробно, с цитатами официальных документов, воспроизведена в статьях Александра Кроника и Рут Эдисон в новой книге «Виза в другой мир. Биография Оскара Рабина», изданной в 2021 году.

Представленный на нашем аукционе холст «Спас Преображения» — это картина-манифест. Она иллюстрирует конфликт духовной и бытовой жизни. Храм символизирует прочность веры, силу основ. Но над ним всплывает облако искушений, в котором есть электрический свет как символ прогресса, а также водка и селедка как атрибуты деградации и саморазрушения. Картина имеет безупречный провенанс. После Эрика Эсторика она попала в собрание Анатолия Беккермана и четыре года назад экспонировалась в «Новом Манеже». Она неоднократно публиковалась. Публикации и провенанс зафиксированы в экспертном заключении Валерия Силаева. «Спас Преображения» — самая значительная работа Рабина из всех появлявшихся на русском аукционном рынке за последние пять лет.

СООСТЕР Юло (1924–1970) Можжевельники. 1959. Картон, масло, клей, песок. 33,5 × 47

И снова событие! «Можжевельники» Юло Соостера 1959 года — это самая ценная тема и самый ценный период в творчестве одного из главных художников так называемой группы Сретенского бульвара, куда входили Кабаков, Янкилевский, Пивоваров и другие. Юло Соостера уважали не только как выдающегося художника, но и как человека, повидавшего жизнь. Студент Тартуского университета, осмелившийся надеяться на зарубежную стажировку, был репрессирован в 1949 году по 58-й антисоветской статье. Шесть лет он провел в казахстанском Карлаге. Освобожден в 1956 году по указу Хрущёва. Мог ли он тогда представить, что в 1962 году в Манеже он лично познакомится с Хрущёвым при самых неожиданных обстоятельствах? Когда разъяренный партийный работник матерно обзовет автора лунного пейзажа и пригрозит вместо Луны отправить его в лагеря. Друг художника, Борис Жутовский, позже расскажет, что Хрущёв после отставки сожалел о том поступке. Но Юло Соостер об этом уже не узнает. После Манежа 1962 года Юло перебивался заказами в издательствах. Часто под псевдонимом, чтобы не раздражать своей фамилией. Он иллюстрировал фантастику и научно-популярные статьи — то есть работал в тех сферах, где никто не мог указывать в части правдоподобности. Художник истово работал. Словно предчувствовал, что судьба отвела ему короткую жизнь (Юло умер в 46 лет). Те, кто его знал, отмечали, что он все время что-то рисовал в блокноте. Его любимыми живописными темами были символизированные можжевельники — воспоминание о родине на острове Хийумаа в Эстонии, а также яйца — как символ жизни. Сегодня именно такие темы сильнее всего ценятся коллекционерами, а цены на живописные работы такого уровня составляют 50 000–60 000 долларов. При этом они крайне редки. Наши «Можжевельники» 1959 года имеют безупречный провенанс, происходят из собрания наследника художника, неоднократно выставлялись и публиковались.

ШЕСТИДЕСЯТНИКИ

ЗВЕРЕВ Анатолий Тимофеевич (1931–1986) Два рисунка. Цветок. Пейзаж. Сокольники. 1959. Бумага, уголь, темпера. 60 × 40 (каждый)

1959 год специалисты считают апогеем творчества Зверева. Большая часть рисунков этого периода была сосредоточена в собрании Георгия Костаки — коллекционера и покровителя художника. Позже они перешли в собрание его наследников. В частности, эта пара темпер происходит из собрания внучки Костаки — Елены Дымовой-Костаки. И на обороте каждого рисунка имеется подтверждающая надпись.

Почему Зверев 1950-х годов ценится особенно высоко? Вопрос дискуссионный. Один из ответов — художник в это время не оставляет поиски, смело экспериментирует. У него еще нет стереотипных тем, которые от него ждут заказчики. Он свободен. Еще нет диктата публики. Зверев работает для себя, для души. И из-под его руки выходят по-настоящему вдохновенные работы.

Чем еще интересны эти рисунки? Цветок — в принципе редкая тема в творчестве художника. Казалось бы, чистый символ красоты — а нет, художник обращался к нему редко. А вот Сокольники — да. Для Зверева этот парк был родным домом. Там он играл в шашки. Там он играл в футбол. Там он прятался от агрессивного социума. И конечно, там он вдохновенно работал.

Подлинность рисунков подтверждена заключениями Валерия Силаева.

ЯКОВЛЕВ Владимир Игоревич (1934–1998) Кошка с птицей. 1974. Бумага на оргалите, гуашь. 59,5 × 81

«Кошка с птицей» — яковлевское переосмысление сюжета Пикассо «Раненая птица и кошка» 1939 года. Художник мог видеть ее на слайдах, в журналах или на выставке в Пушкинском музее, куда картины Пикассо привозили в конце 1950-х годов. При этом Владимир Яковлев создал новое прочтение, крепко созвучное его сложной, неприкаянной жизни. Как и одинокие цветы, птица — символ беспомощности, одиночества и беззащитности. Своего рода альтер эго самого Яковлева, повидавшего в жизни немало горя. Это и психушки, это и слепота, это и неустроенная жизнь. Но в итоге Яковлеву, в отличие от птицы, удалось вырваться из зубов агрессивного социума. Пусть не физически (художник закончил жизнь в психинтернате), но интеллектуально. Сегодня Яковлев — признанный «художник свободы». Его выставки собирают тысячи зрителей, а работы высоко ценятся коллекционерами. «Кошка с птицей» — редкий и очень востребованный сюжет. Для коллекционеров появление работы такого класса — событие.

СЕМИДЕСЯТНИКИ

КАЗАРИН Виктор Семёнович (1948–2021) Прохор под букетом. 1990. Холст, масло. 90 × 95

Работа «Прохор под букетом» очень личная, теплая и эмоциональная. Прохор — кличка любимой собаки Виктора Семеновича Казарина. Добрый пес был смесью болонки и лхасского апсо.

Виктор Казарин — яркий представитель русского неоэкспрессионизма, новой волны неофициального послевоенного искусства. Он был лидером группы «21» в Горкоме графиков на Малой Грузинской. Бунтарь, острый на язык Виктор Казарин не раз исключался из Горкома, нажил немало врагов и завистников. Но история не проверяет у художников отметки за поведение. В вечности остаются лишь выдающиеся картины, творческие находки и художественные достижения. А за спиной Казарина — десяток горкомовских выставок, организация группы «Молот» и невиданная по тем временам персоналка в Манеже-1991. Виктор Семёнович оставил богатое творческое наследие. Он неистово работал до последних дней. И до последних дней у него происходили творческие взрывы. Но именно Казарин 1980–1990-х годов сегодня вызывает повышенный интерес коллекционеров.

КИСЛИЦЫН Игорь Васильевич (1948) Зеленое облако. 1998. Холст, масло. 89 × 110

Игорь Кислицын — экспрессионист, шестидесятник, друг и автор воспоминаний об Анатолии Звереве. До организации Горкома графиков на Малой Грузинской он выставлялся на квартирных выставках, а позже стал завсегдатаем горкомовских выставок. С конца 1970-х, не оставляя живописи, Кислицын занимался реставрацией икон, принимал участие в масштабных церковных реставрационных проектах. И примерно в это время в его живопись входят иконографические сюжеты, «алхимия» средневековья, поэзия духовности. В последние годы его работы вызывают повышенный интерес у новых коллекционеров. «Зеленое облако» — картина размером больше метра, музейного значения, редкость. Ранее она участвовала в галерейных выставках.

МАЙОРОВ Игорь Евгеньевич (1946–1991) Дама с рюмкой. Из серии «Ночные бабочки». 1980-е. Бумага, гуашь, белила. 42 × 29,5

Игорь Майоров — рано ушедший из жизни ленинградский художник, одна из неприкаянных легенд города на Неве. Сидел, вел беспечную разгульную жизнь. Многие считали его эталоном непутевости. Майоров, в частности, нарочито ставил подпись АЗ на своих работах. При том, что он дружил со Зверевым и не скрывал от него своего ухарства. Перипетии судьбы художника интересно описаны в цикле статей Марии Москвичёвой — корреспондента «Московского комсомольца». В частности, в одной из статей опубликована конкретно эта работа из цикла «Ночные бабочки». По легенде, с этой безымянной дамой в мастерскую к питерскому чеканщику Артемьеву (учителю Майорова) ночью заявился Зверев. И этот рисунок, сделанный под впечатлением от раскрепощенной гостьи, долгое время хранился у друга художника Роберта Габитова.