С Юрия Злотникова начинается справочник «Другое искусство». Еще в 1956 году он разработал новаторский вид психофизологической абстракции, который вошел в учебники как «сигнальные системы». Злотников, увлеченный физикой и кибернетикой, мечтал создать своего рода алфавит для описания биоимпульсов человека. И эти «буквы» он выкладывал в свои истории в последующие шестьдесят лет жизни.

Удивительная работа. 1970 год. Философская, многоуровневая, мистическая! Одна из лучших картин Свешникова, что когда-либо предлагались на рынке. Окно здесь служит условным порталом в иное измерение. Зрителю открывается путь из советской бытовой рутины в иной, иллюзорный мир, населенный сущностями альтернативной эволюции.

Появление такой работы на русском аукционном рынке — это не просто новость, а событие! Масло Рабина, да еще больше метра, да еще и 1965 года, да еще и с выставки в лондонской «Галерее Гросвенор». Для ценителей творчества Рабина эти три факта — красноречивое подтверждение высочайшего уровня представленной работы.

Произведения изобретателя «панического реализма» бывают очень разными по технической сложности. Некоторые «быстрые» произведения графики выполнены очень лаконично, буквально в один проход. Техническая скупость свойственна также и многим живописным произведениям Петра Беленка. Но сегодня не тот случай.

Вячеслав Калинин — художник легендарной «лианозовской группы» — неформального сообщества единомышленников, собиравшегося в бараке Евгения Кропивницкого и его зятя Оскара Рабина. Калинина, можно сказать, со студенческой скамьи отлучили от официальных выставок. Комиссия МОСХа быстро выявила «несоветский» настрой его творчества. Впрочем, такая жизнь была уготована многим самобытным авторам — квартирные выставки, показы в институтах физиков и в кафе.

В нашем мире есть слишком мало людей, способных идти вперед без оглядки на общественное мнение, на агрессивное непонимание и оголтелую критику. И Рауфу Мамедову нужно было иметь изрядную смелость, чтобы еще 20 лет назад показывать свои проекты. Критикам не нравилось, что моделями для фотокартин Рауфа Мамедова выступали люди с синдромом Дауна и люди с шизофренией. Художник визуализировал философскую теорию Жиля Делёза, его «шизоанализ», где безумие можно трактовать как высшую форму освобождения и двигатель прогресса.

Маленький Бурлюк невероятной красоты! Розы на фоне моря. Это американский период, скорее всего, конец 1940-х годов. Бурлюк успешен, наслаждается размеренной жизнью, строит дом на Лонг-Айленде с собственной галереей. Его хвалят американские критики. Его работы покупают. Все хорошо, и работа передает это настроение.

Перед нами портрет американского писателя Эдгара Алана По с героями его произведений. Автор этой картины — великий и ужасный Василий Шульженко. Смелый, провокационный художник, автор знаменитого холста «Сортир». Героями его произведений, как и у Эдгара По, зачастую становятся маргиналы, пьяницы и фантасмагорические персонажи. Резкий на суждения Василий Шульженко, так же, как и Эдгар По, нередко подвергается нападкам критиков. Обычно ему ставят в вину нелюбовь к русскому народу. Ну что ж… в этот раз не придерешься. Русского ничего нет. Кроме «достоевщины». Шикарная, атмосферная работа и сюжет, понятный во всем мире, на всех континентах.

Шестидесятник из обоймы первых имен неофициального послевоенного искусства. Мастер структурного символизма. Плавинский вдохновлялся достижениями древних культур, их символами и знаками. Он много путешествовал по СССР с конца 1950-х годов, исходил пешком полстраны, изучал памятники истории и артефакты прошлого. И, надо признать, наша большая страна дала ему предостаточно материала для сложных переживаний. Русский Север уже тогда был краем разоренных церквей, обветшалых изб и разрухи. Но то, что вселяло ужас в неподготовленного путешественника, становилось подчас источником сильных эмоций для космиста и прирожденного художника-исследователя.