ШЕСТИДЕСЯТНИКИ

НЕИЗВЕСТНЫЙ Эрнст Иосифович (1925–2016) Лицо свободы. 1980. Холст, масло. 100 × 80,5

Эта работа выдающегося скульптора и художника Эрнста Неизвестного называется «Лицо свободы». Картина написана в США, в первые годы после эмиграции. Откуда такое прочтение? Отчего эта гримаса на лице? Неужели разочарование в свободе? Казалось бы, тут уместно вспомнить, что Неизвестный не считал себя диссидентом. Травлю и оскорбления от представителей политического руководства он считал «перегибами на местах» и проявлениями номенклатурного «бескультурья». Но лиха от тоталитарной системы Эрнст Неизвестный хлебнул сполна. И цену свободы во всех смыслах познал хорошо. И за ней-то по большому счету он и уехал. Думаю, что речь не о критике свободы. Авторское прочтение отсылает не только к традиции скоморошества. Это разговор о цене отстаивания идеалов. Призыв к борьбе. И предупреждение, что свобода, как и правда, часто бывает нелицеприятной.

СВЕШНИКОВ Борис Петрович (1927–1998) Лестница. 1993. Холст, масло. 70 × 50

Люди, впервые увидевшие картину Свешникова, часто воспринимают ее за абстракцию — приятное эстетическое декоративное пятно, на котором что-то угадывается. Но знатоки, конечно, понимают, что любую картину Бориса Свешникова нужно читать как книгу. Его сюжеты — круговорот интриг и наслоения смыслов. Сегодня тебе кажется, что перед тобой триллер, а завтра ты понимаешь, что тут сложный детектив с непредсказуемым концом. И между этими открытиями может пройти не день, не два, а месяцы.

Свешников в студенческом возрасте прошел сталинские лагеря. Не раз был на пороге смерти, выжил чудом. Искусство было для него спасением, способом не сойти с ума. Ужас, творившийся в его душе, породил сложный воображаемый мир, населенный инфернальными персонажами. Сегодня кажется очевидным, что Свешников — это большое явление в национальном искусстве. Даже сложно представить, что долгие годы художник работал в стол, опасаясь даже просто показывать свои картины.

ГРОСИЦКИЙ Андрей Борисович (1934–2017) Портьеры. 1999. Холст, масло, см. т. 90 × 75

Выразительная палитра, глубокая текстурность, комфортный размер — идеальное сочетание для «поэта вещей» Андрея Гросицкого. А еще необычен выбор «портретируемого» предмета. Вместо лопат и металлических обломков перед нами благородные портьеры. Гросицкий — художник орбиты неофициального искусства. Он выставлялся на выставке независимого искусства в павильоне «Дом культуры» на ВДНХ в 1975 году. А после учреждения горкома графиков на Малой Грузинской стал регулярным участником горкомовских выставок. Сегодня Гросицкий — один из самых востребованных художников-шестидесятников.

Картина «Портьеры» участвовала в персональных выставках в Москве в 2000 и 2001 годах, а также в выставке в немецком Дрездене в 2004 году.

СОКОВ Леонид Петрович (1941–2018) Сталин и Монро. 1990. Бумага, эстамп, золотая краска, см. т. 57 × 78

В прошлый раз его красное папье-маше с золотым царским орлом и коммунистическим серпом-молотом вызвало нешуточную борьбу во время и после аукциона. Работам шестидесятника Леонида Сокова, даже тиражным, по силам вызвать фурор на аукционных торгах. И вот снова есть повод в этом убедиться. Перед нами программный сюжет Сокова — Мэрилин и Сталин. Красавица и Чудовище. Ангел и Демон. В этом абсурдизме — в парадоксальном соседстве противоположностей — состоит излюбленный концептуальный ход художника. Недаром его называют мастером постмодернистской иронии.

Нам ошибочно кажется, что этих персонажей разделяют целые эпохи. Но нет. Они жили примерно в одно и то же время. Сталин умер в 1953 году. Монро в это время было 27 лет. Она начала карьеру модели в 1944-м. А к концу жизни Сталина она давно уже была известной актрисой. И вот у Сокова они внезапно встретились: вместе пьют, гуляют, поют песни. В жизни этого, конечно, не было. Но могло быть. В конце концов такой сюжет выглядит не более фантастично, чем встречи Любови Орловой с Чарли Чаплиным.

КРОПИВНИЦКИЙ Лев Евгеньевич (1922–1994) Дульген. 1988–1989. Холст, масло. 124 × 124

Достоверно определить, кто такой Дульген, нам не удалось. Вероятно, это выдуманное художником божество. У монголов был созвучный покровитель жилищ и пастбищ Ульгень, но это точно лишь совпадение. Существо полуженщина-полузверь жонглирует женскими головами. Фантасмагории с удивительными эротическими персонажами были излюбленными сюжетами Льва Кропивницкого с конца 1980-х годов.

Напомним. Лев Кропивницкий — лианозовец, сын «Деда» — Евгения Кропивницкого, в бараке которого сформировалась Лианозовская группа. После войны он был отправлен на 10 лет в лагеря за организацию «покушения на Сталина». И не посмотрели, что фронтовик и после тяжелого ранения. Но, как вспоминают друзья, Кропивницкий после лагеря не замкнулся в себе. До конца жизни он оставался оптимистом и жизнелюбом. И в его живописи это безусловно чувствуется.

ЮРЛОВ Валерий Иванович (1932) Абстракция с желтым и красным. 1966. Холст, масло. 32 × 40,5

Шестидесятника Валерия Юрлова знатоки считают одним из главных беспредметников в неофициальном искусстве СССР. Главной находкой художника остается концепция «пары форм» — два состояния объекта: «было — стало». Но, как вы успели заметить, в нашей геометрической композиции автор отклонился от обычного построения. Сегодня вашему вниманию предлагается небольшая и яркая беспредметная композиция 1966 года, которая усилит крепкое собрание шестидесятников. Дата создания — 1966 — написана на подрамнике. А подпись и дата — Юрлов 1986 — появились на обороте холста, когда картина была получена нынешним владельцем.

НАИВНОЕ ИСКУССТВО

ЛЕОНОВ Павел Петрович (1920–2011) Гуляния на лугу в селе. 1990-е. Мешковина, масло. 74 × 103,5

Признание к Леонову пришло, когда ему было под 80. Повезло. Заметили неравнодушные искусствоведы, которым хватило сил и возможностей организовать серию выставок и публикаций. Павел Петрович — человек сложной судьбы. Был на войне, сидел в лагерях и колониях, шабашил на Северах. Всю жизнь чувствовал себя художником, но боялся в этом признаться. Учиться на художника начал после пятидесяти. На заочном, по переписке, у Михаила Рогинского. Долгое время не решался показывать и тем более продавать свои картины — боялся, что посадят за нетрудовые доходы. А боялся не зря. Деревенские его не любили, считали выскочкой, самозванцем. Ну что это за художник, который вместо реалистической деревенской распутицы и покосившихся заборов пишет вымышленные деревни с дворцами культуры, трамваями и фонтанами? А Леонов пожимал плечами, выходил во двор, натягивал мешковину и творил вымышленные миры. Жизнь и так не сахар. Зачем ворошить. Леонов всерьез считал, что несправедливость можно исправить. Надо лишь подсказать тугодумам-архитекторам и другим ученым людям, как можно красиво устроить жизнь в деревне. Фонари, фонтаны, бульвары — и сразу все изменится!

РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

БУРЛЮК Давид Давидович (1882–1967) Пейзаж с коровами. Вечер. 1951. Холст на картоне, масло. 23 × 30,4

Поздний американский Бурлюк, мысленно возвращающийся в Россию и Украину, откуда уехал полвека назад. Пастозная, «мазистая» живопись, яркий колорит (возможно, впечатление от фовистов), деревенский сюжет — украшение любого частного собрания. Подлинность подтверждена экспертным заключением Юлии Рыбаковой.

ГЛЮКМАН Григорий Ефимович (1898–1973) Материнство. Вторая треть ХХ века. Доска, масло. 37,7 × 34

Живопись Глюкмана очень трудоемка. Он применял многослойную технологию в духе мастеров Возрождения. Картины писались долго, потому что предыдущий слой должен был просохнуть. Но на выходе получалось светящееся изнутри глубокое изображение, близкое к сфумато. Картина написана в Америке, куда Глюкман перебрался из Европы. Художник русского зарубежья, он был участником парижских «Салона независимых» и «Осеннего салона», а также участником многочисленных галерейных выставок. После второго открытия для русской аудитории, которое состоялось в 2000-е годы, цены на Глюкмана стали быстро расти. На пике рынка его аукционный рекорд составил более полумиллиона долларов. Подлинность картины подтверждается экспертизой НИНЭ. Эксперт — Юлия Рыбакова.