ШЕСТИДЕСЯТНИКИ

ЗВЕРЕВ Анатолий Тимофеевич (1931–1986) Дон Кихот. 1974. Картон, графитный карандаш, масло, процарапывание. 51 × 35

Черный Дон Кихот — масло на картоне — камерная живописная «исповедь» Анатолия Зверева. Герой Сервантеса выступал альтер эго художника. Неприкаянный беззащитный рыцарь. Жертва насмешек и жестокости толпы. Человек не от мира сего. Мы не знаем, насколько Зверев отождествлял себя с рыцарем печального образа, но его чувства были художнику глубоко понятны. Ему, как и благородному дону, не раз приходилось уворачиваться от ударов судьбы.

Картины Зверева с Дон Кихотом — одни из самых востребованных среди коллекционеров. Казалось бы, сюжет отработан десятками вариантов, но все они очень разные. У всех есть свои сильные стороны. Представленный вариант — пример строгой красоты, графичности и лаконизма. Технически Зверев обходится карандашом, картонкой и двумя цветами масла. Он не наносит аккуратных мазков и даже не пользуется кистью. Процарапывания в масле нанесены ручкой или грифелем карандаша — фирменный прием автора. Работа спонтанная, вдохновенная, виртуозная. Настоящая находка для коллекционеров!

ПЯТНИЦКИЙ Владимир Павлович (1938–1978) Драгоценный выкуп. 1972. Холст, масло. 40 × 29

Владимир Пятницкий последние двадцать лет провел в статусе полузабытой легенды неофициального искусства. Яркий человек, редкого дарования. Его имя было знакомо по многим воспоминаниям, но увидеть работы было сложно. Пятницкий умер 45 лет назад и пропустил время триумфа шестидесятников. И вот года три назад началось возрождение легенды. Выставки, публикации, аукционные рекорды. Наконец-то вспомнили самиздатовский комикс «Веселые ребята», соавтором которого был наш герой. Истории, которые начинались со слов «Лев Толстой очень любил детей…», были написаны в 1971 году Владимиром Пятницким и его коллегой по журналу «Пионер» Натальей Доброхотовой-Майковой. Эти истории часто путали с хармсовскими, а имена авторов во времена самиздата часто оказывались утраченными. И вот теперь «Веселые ребята» были очищены от поздник наслоений и переизданы с изначальными иллюстрациями Пятницкого.

Пятницкий умер в 40 лет от последствий наркозависимости. Спортсмен и надежда химфака МГУ, он внезапно бросил научную карьеру и стал художником. По ряду свидетельств, источником его вдохновения стали «Капричос» Гойи — особенно офорт «Сон разума рождает чудовищ». Поэтому сюжеты Пятницкого зачастую «дискомфортные», сюрреалистичные, жесткие, с гротескными персонажами. С такими справятся не все. А вот нам в этом смысле повезло. Картина «Драгоценный выкуп» по меркам Пятницкого мягкая и декоративная. Идеальный вариант для коллекции.

ЯКОВЛЕВ Владимир Игоревич (1934–1998) Цветы. 1964. Холст, масло. 35 × 23

Эта удивительная вещь была приобретена у Яковлева знаменитым коллекционером Альберто Сандретти в 1966 году. С тех пор она стала украшением его собрания, была на нескольких выставках и опубликована в полном размере в известном каталоге Фонда Сандретти на странице 189. Почему — сразу понятно. Монохромные черно-белые работы Яковлева можно пересчитать по пальцам. И все, что мы видели, уступают по уровню живописи. Эта — одна из лучших, если не лучшая. Впрочем, в словах про монохром есть небольшое лукавство. Если присмотреться, то кроме черного и белого пигмента Яковлев использует и зеленый цвет для стеблей в стакане. На фото его различить непросто, так что поверьте на слово.

Тема цветов для Яковлева исповедальная. Своего рода ванитас — размышление о хрупкости всего в этом мира и быстротечности времени. Так проходит мирская слава и мирская красота. Сложная, философская вещь редкого изящества!

ХАРИТОНОВ Александр Васильевич (1931–1993) Летний день. 1981. Холст, масло. 25 × 36

Характерный, безошибочно узнаваемый сюжет любимого ученика Василия Ситникова, неосимволиста Александра Харитонова. Друзья по Лианозовской группе называли его «проповедником добра» — настолько внеземными и не мирскими выглядели его сюжеты. Ангелы, церкви, храмы — и все это словно соткано мелкой вязью или вышито бисером в духе старинной русской традиции. Сегодня Харитонов — один из самых дорогих художников в обойме «нонконформистов». Цены даже на небольшие форматы (большие тоже были, но очень мало) ведут счет на десятки тысяч долларов. Поэтому дадим подсказку для широкого круга коллекционеров: кто давно высматривает Харитонова — смело включайтесь в борьбу, резервная цена очень правильная.

КАБАКОВ Илья Иосифович (1933) Муха. 1992. Шелкография на бумаге. 58 × 76

Шелкография напечатана для сборного альбома Columbus: In search of a new tomorrow, выпущенного издательством Edition Domberger, Filderstadt, Germany в сотрудничестве с Artists United for Nature e.V. в поддержку защиты исчезающих тропических лесов. В правом нижнем углу листа — оригинальная авторская подпись карандашом: И. Кабаков.

СЕМИДЕСЯТНИКИ — СОВЕТСКОЕ ИСКУССТВО

ЛУБЕННИКОВ Иван Леонидович (1951–2021) Вечернее чаепитие. 1996. Холст, масло. 100 × 130

При взгляде на картины Ивана Лубенникова может показаться, что он принадлежал к орбите неофициального искусства — уж больно смелые сюжеты и слишком уж «несоветская» оптика. Про оптику — трудно не согласиться. Тем не менее Лубенников в советские годы был вполне успешным монументалистом. Он участвовал в оформлении Театра на Таганке, музея Маяковского и пр. Уже в наши дни он участвовал в создании мозаик и витражей для метро. В частности, Лубенников оформлял вестибюли станций «Маяковская», «Сретенский бульвар» и «Славянский бульвар». А его витраж «Курочка Ряба» украшает станцию метро «Мадлен» в Париже.

Живопись Лубенникова отличает особая романтика и строгая эстетика, свойственная скорее Западной Европе. Одна из главных тем его творчества — восхищение женской красотой. И «Вечернее чаепитие» при всей своей целомудренности тоже об этом. «Свет мой, зеркальце, скажи…» в лучах фантастической красоты заката? Или что-то кроме этого? Автор оставил в этой картине немало загадок — зрителю будет интересно.