ШЕСТИДЕСЯТНИКИ

СИТНИКОВ Василий Яковлевич (1915–1987) Обнаженная. 1982. Холст, масло. 91 × 46

Тонкий, прозрачный, лессированный, с эффектом сфумато «американский» Василий Ситников. На торгах мы чаще видим картины доэмиграционного периода. Но на этом примере легко заметить, что в США манеру Ситников радикально не менял. Появились новые материалы, краски, холсты, но самобытные новаторские приемы сохранились. Да и темы остались прежними.

Легенда подпольного искусства Василий Ситников эмигрировал по израильской визе в 1975 году. Перед этим подарил государству свою мощную коллекцию русских икон, в которой были и уникальные экспонаты исторического значения. Костаки долго отговаривал его от эмиграции. Убеждал, что здесь он нужен и финансово успешен, а успех за рубежом совсем не гарантирован. Но художник был непреклонен. Попрощался с армией своих учеников и коллекционерами. Выпил с ними шампанского из жестяных банок от сгущенки. И поехал на поиски мирового признания чуть ли не с одной авоськой в руках. К тому моменту крепкому еще Ситникову было 60 лет. За плечами — молодость, полная лишений: арест, психбольницы, жизнь в полутюремных условиях, голод. В войну выжил чудом. «Вторая жизнь» Ситникова началась с наступлением хрущёвской оттепели. В конце 1950-х годов он стал одной из ключевых фигур художественного подполья. Он обучал молодых художников по своей собственной системе, продавал свои картины иностранцам, ловко уклоняясь от «милиционерчиков» (как он добродушно называл своих преследователей). В Европе, а потом и в США, жизнь художника сложилась непросто. Были выставки и периодические галерейные продажи, было активное общение в эмигрантских кругах. Но были и затяжные периоды безденежья, если не сказать полуголодного существования. Костаки знал, о чем предупреждал. Ситников застал первые годы перестройки, но вернуться в Россию уже не успел. Умер в Нью-Йорке в 1987 году. Свои заоблачные продажи на лучших аукционах мира и всплеск интереса среди новых коллекционеров он уже не увидел.

ГРОСИЦКИЙ Андрей Борисович (1934–2017) Коричневое изделие. 1997. Холст, масло, см. т. 90 × 75

Зритель увидит на этой работе скорее всего подобие африканской маски — кожух причудливой формы с контурами человеческого лица. Но Андрей Гросицкий редко вторгался на территорию сюрреализма и гротеска (хотя бывало и такое). Так что на самом деле это не фантазийный образ, а часть реально существующего механизма, написанная с натуры, — «портрет вещи».

Картина, впервые выставленная 27 лет назад в галерее «Файн-Арт», позже здорово поколесила по миру. Побывала даже на выставке в Дрездене. И вот теперь подыскивает нового владельца.

Гросицкий — создатель особых «одушевленных» рельефов, вдохновением которых служили лопаты, ржавые щеколды и куски металла. Художник участвовал в резонансной выставке в павильоне «Дом культуры» на ВДНХ в 1975 году, а с 1976 года регулярно выставлялся в Горкоме графиков на Малой Грузинской, 28. В 2007 году в Третьяковской галерее состоялась его персональная выставка.

БОРУХ (ШТЕЙНБЕРГ Борис Аркадьевич, 1938–2003) Тбилиси 9. 1991–1993. Дерево, ассамбляж. 75 × 100

Борух считается одной из самых бескомпромиссных фигур неофициального искусства. Художник не боялся открыто водить дружбу с иностранцами и ходил на приемы в иностранные посольства, несмотря на предупреждения органов. Власти не могли найти на него управу. Прижать было почти нечем. По крайней мере, не уволить с «волчьим билетом». Ведь художник, в отличие от других нонконформистов, не ходил на службу, не работал в издательствах и на худкомбинатах, а жил на деньги от продажи своих работ.

Перед нами классический ассамбляж Бориса Штейнберга с безупречным провенансом — из семьи наследников. Звезда, череп, кресты, фигуры, напоминающие саперные лопатки, — непосвященному зрителю все это покажется политической метафорой в духе соц-арта. Достоверно известно одно: название работы отсылает к тбилисским событиям 9 апреля 1989 года, которые художник, часто бывавший в Грузии, принял особенно близко к сердцу.

РАБИН Оскар Яковлевич (1928–2018) Кукла в деревне. 1972. Холст, масло. 68 × 80

Если вам показалось, что эту картину вы только что видели, то скорее всего вы относительно недавно были в Третьяковке на Крымском валу. У них в экспозиции есть очень похожая работа с тем же сюжетом.

Наша «Кукла в деревне» — это 1972 год — ценный доэмиграционный период Рабина, который по привычке называют Лианозовским. Для него характерны барачная правда, разговор о народной неустроенности на фоне парадного пропагандистского фасада. Водка, селедка, простота нравов, трагедия быта… Но иногда появляется луч света и в этом темном царстве. В «Кукле» художника увлекает вечная драма, где светлое создание сопротивляется тяжелой и неприглядной окружающей действительности.

ЯКОВЛЕВ Владимир Игоревич (1934–1998) Красный цветок. Конец 1960‑х — 1970‑е. Бумага, гуашь. 83 × 59

Рубеж 1960–70‑х — особо ценный период, пик формы художника. В это время слухи о необычном таланте стали распространяться по Москве из уст в уста. И вскоре трогательные цветы самобытного художника стали появляться в квартирах представителей московской интеллигенции: врачей, ученых, писателей и поэтов. Сегодня феномен Яковлева продолжает завораживать вот уже четвертое поколение коллекционеров, среди которых все так же есть врачи, музыканты и, конечно, представители бизнеса. Выставки его работ по-прежнему остаются одними из самых резонансных событий в мире ценителей искусства.