ШЕСТИДЕСЯТНИКИ

ШТЕЙНБЕРГ Эдуард Аркадьевич (1937–2012) Композиция. 1970. Холст, масло. 100,5 × 80

Штейнберг сказочной красоты! Композиция, палитра, метровый размер! Доэмиграционный период!

Оборот этой картины скрыт при дублировании холста, поэтому авторского названия мы достоверно не знаем. Но здесь явно прослеживается диалог с итальянским новатором метафизической живописи Джорджо де Кирико. Его характерные фигуры, объемная геометрия. А может быть — даже скорее всего — воспоминание о крестьянском цикле Малевича. В любом случае — все хорошо!

Эдуард Штейнберг — один из самых ярких представителей второго русского авангарда. Среди его учителей был Борис Свешников, друг отца, недавно освободившийся из сталинских лагерей и живший в их доме в Тарусе. Позже подпольный художник Штейнберг сблизился с «группой Сретенского бульвара», куда входили Кабаков, Булатов, Соостер, Янкилевский. Штейнберг участвовал во многих резонансных выставках неофициального искусства: в ДК «Дружба» 1967 года и в Павильоне «Пчеловодство» 1975 года на ВДНХ. После перестройки Штейнберг эмигрировал. С конца 1980-х он жил во Франции, работал с галереей Клода Бернара. Последние годы жил на два города: зимой в Париже, а летом в любимой Тарусе.

ЗВЕРЕВ Анатолий Тимофеевич (1931–1986) Композиция. Чудо Георгия о змии. 1959. Дерево, графитный карандаш, масло. 102 × 67

Метровая чертежная доска — это по зверевским меркам формат просто монументальный. Редкость. Тем более для 1959 года, когда он тяготел к камерным форматам. Да и сюжет — суть «запрещенка». Иконографический извод «Чуда Георгия о змии» для эпохи воинствующего атеизма — это смело. Да еще и в авангардной манере. Стилизация под кубизм и лучизм — это влияние Костаки. Спаситель и открыватель первого русского авангарда увлек своего любимца Толичку приемами Розановой, Лентулова, Поповой. Благодаря этому влиянию в творчестве Зверева появился целый квазиавангардный цикл, который сегодня особо ценится коллекционерами. Подлинность подтверждена экспертным заключением Валерия Силаева.

КРАСНОПЕВЦЕВ Дмитрий Михайлович (1925–1995) Зеленый череп. 1958. Холст на картоне, масло. 36 × 41

Эта картина опубликована в самых авторитетных изданиях по Краснопевцеву — в каталоге «Живопись» и в третьем томе трехтомника «Краснопевцев» Александра Ушакова. 1958 год — это «рембрандтовский» период Краснопевцева. Уже тогда проявилось его увлечение европейским философским жанром ванитас — напоминанием о суете сует и бренности этого мира. Череп — самый яркий атрибут жанра — много раз появлялся в композициях художника. Но в этом случае мы видим особый авангардный подход — постэкспрессионистский, с гротескными акцентами в палитре. Почему череп, и вдруг зеленый? Тут сложно удержаться, чтобы не перебросить мостик к поп-арту Уорхола и его разноцветным Мэрилин. Вот только на дворе всего лишь 1958 год — до хулиганских экспериментов последнего остается еще несколько лет.

СЛЕПЫШЕВ Анатолий Степанович (1932–2016) Лошадь. 2000‑е. Холст, масло. 50 × 60

Несмотря на название, в фокусе внимания на этой картине находится конечно же не лошадь. Купальщицы, да любимые Слепышевым эстетские обнаженные — вот что главное. Именно этого ждут от автора ценители творчества. Вообще, стихия Слепышева — милые пасторальные сюжеты в самобытной предельно узнаваемой экспрессионистской манере. То есть как раз наш случай. Картина имеет комфортный размер и благодаря этому легко найдет место в устоявшемся собрании. История бытования работы тоже известна. Много лет назад Слепышев собственноручно подписал эту картину в подарок очень известному государственному деятелю.

Анатолий Слепышев считается художником круга нонконформистов. Хотя он не принадлежал ни к одной группе и в отличие от многих был членом Союза художников с 1967 года. Почему тогда? Из-за выбивающейся яркой манеры Слепышев не раз подвергался цензуре. Его картины снимали с выставок якобы за излишнюю откровенность. С нонконформистами Слепышев выставлялся на выставке в «Доме культуры» на ВДНХ в 1975 году и на квартирных выставках. Своим учителем он считал художника «тихого искусства» Артура Фонвизина.

СЕМИДЕСЯТНИКИ

СИТНИКОВ Александр Григорьевич (1945) Послание. Rondo. 1997. Холст, темпера, масло. 40 × 40

В расшифровке образности Александра Ситникова зрителю пригодится музыкальное образование. В названиях композиций Ситникова довольно часто используются музыкальные термины и посвящения конкретным композиторам: Шнитке, Шостаковичу и другим.

Наше «Рондо» — не исключение. Рондо («круглый» по-итальянски) — это музыкальная форма, в которой неоднократные проведения главной темы (рефрена) чередуются с отличающимися друг от друга эпизодами. Проще представить, если включить на колонке или в Ютюбе тему турецкого рондо Моцарта.

Александр Ситников — семидесятник, мастер наивно-иронического лиризма. Его картины представлены в собраниях Третьяковки, Русского музея, Московского музея современного искусства. Ситников был одним из немногих участников легендарного московского аукциона Сотбис 1988 года. Картина «Рондо» происходит из известного собрания писателя Вячеслава Пьецуха и галеристки Ирины Ефимович.

ШЕСТИДЕСЯТНИКИ

КАЛИНИН Вячеслав Васильевич (1939–2022) Владимир Немухин и Оскар Рабин. Из серии «Окна памяти». 1998–2004. Холст, масло. 85 × 62

Картина с интересной историей. Сама эта работа — посвящение Калинина двум своим друзьям и соратникам по Лианозовской группе. Левая сторона — Немухину с картами, а правая — Рабину с бараками. Сверху на все это смотрит луна с лицами двух художников. Калинин пережил обоих. Немухин умер в 2016-м. Рабин — в 2018-м. И поэтому Калинин несколько раз возвращался к этой вещи, вносил в нее изменения. Какой она была раньше — можно увидеть в каталоге Калинина на стр. 314. Обратите внимание, что портреты Рабина и Немухина на ней еще выполнены в черно- белой гамме, поэтому она и называлась «Черная луна». Но позже он переписал лица в цвете и поменял название. Поэтому две даты.

Вячеслав Калинин — шестидесятник, изобретатель стиля «карнавализма». В его картинах не найти лицемерной нравоучительности. От него не услышишь высокопарных рассуждений о поисках смыслов в 1960-х. Сам он вспоминал о том времени просто и честно: «Жизнь шла своим чередом: работа и пьянка». А героями его работ чаще всего становились распутные девицы, пьяницы Замоскворечья да разбитные коллеги по творческому цеху.

ЯКОВЛЕВ Владимир Игоревич (1934–1998) Красный акцент. Композиция. 1967. Бумага, гуашь. 41,5 × 29,5

Яковлев обращался к абстракции редко — лишь в начале и в конце творческого пути. Начальный, 1960-е, ценится особо.

Владимир Яковлев — любимец творческой интеллигенции. Художник с юношеских лет боролся с душевным недугом, провел годы в психиатрических интернатах и находился под опекой родственников и друзей. Это не помешало ему состояться как большому мастеру. Его гуаши были своего рода талисманами и хранителями первозданной искренности в квартирах советских врачей и ученых.

ЗВЕРЕВ Анатолий Тимофеевич (1931–1986) Мандолина на стене. 1955–1956. Бумага, тушь. 25 × 22,5

И снова Зверев. Знавшие его художники считали Зверева мастером наброска. Художник практически никогда не выходил на многочасовые марафонские дистанции, не зависал подолгу над одной работой, его стихией был спринт. Именно в набросках, в стремительных зарисовках в полной мере раскрывался его незаурядный талант и виртуозность. И вот перед нами один из таких примеров. «Мандолина на стене» — рисунок самого ценного периода. Такие работы легендарный Костаки продавал коллекционерам из дипломатического корпуса в начале 1960-х. Большинство рисунков разъехалось по свету, и лишь после распада СССР они начали возвращаться на родину с зарубежных аукционов. Наш рисунок происходит из собрания Мэри Энн Тёрнер, жены военного атташе при посольстве Канады в Москве. Они с мужем были страстными коллекционерами, дружили с Костаки и увезли с собой немало работ неофициального искусства.