Рабин имел обыкновение по несколько раз возвращаться к своим важным сюжетам. У него есть несколько вариаций «Визы на кладбище», несколько «Паспортов», несколько авторских повторов программного полотна «Чертово колесо». Поэтому вторая картина «Три лампы» не стала большой неожиданностью. Сюжет концептуальный, и не грех его дораскрыть.
Откуда взялась балетная тема в творчестве Шемякина? Оказывается, Шемякин был знаком со Стравинским. В 1962 году композитор оценил талант молодого художника и вывез несколько его картин за границу. Много позже Шемякин сделает несколько циклов работ, посвященных балетам Стравинского. Серии «Петрушка», «Жар-птица» и «Весна Священная» станут его признанием в любви к Серебряному веку.
Исполинский полутораметровый размер. Редкая монолитная основа правильной формы. И сказочной красоты сюжет. Картина так и называется — «Зимняя сказка». 1995 год — это конец вдохновенного Парижского периода Анатолия Слепышева. Позади — пять лет работы в столице Франции, несколько счастливых лет в ателье на старом Монмартре, персональные выставки в Париже, Лионе, Марселе. В 1996 году Слепышев вернется в Москву.
К картине «Вечер в Тиволи» Плавинский возвращался несколько раз в течение девяти лет. В последний раз он поставил дату в 2005 году, то есть уже после возвращения из Америки в Москву. Но задумана она была еще в 1996‑м, во время поездки в Италию. Плавинский, как тонкий ценитель музыки времени, был заворожен красотой храмов Весты и Сивиллы — живописных руин с сохранившимися колоннами, возраст которых превышает 2000 лет.
Дмитрий Плавинский — давний любимец коллекционеров. Костаки купил его первую работу в 1960 году, увидев на квартирной выставке у Цырлина. Сегодня Дмитрий Плавинский — признанный мастер структурного символизма, работы которого находятся в лучших музеях мира. Особый путь художника-исследователя открылся Плавинскому в конце 1950‑х годов, после первого путешествия в советскую Среднюю Азию. Величественные руины, артефакты древних цивилизаций стали для него источником вдохновения на всю жизнь.
Девяностые — это лебединая песня Владимира Яковлева. Сюжеты его работ все больше тяготеют к фантасмагоричности, становятся энергичнее и экспрессивнее. Меняется даже палитра — в ней все чаще доминируют холодные, порой просто врубелевские цвета. Если Яковлев шестидесятых — это трогательная романтика, то Яковлев девяностых — это уже мощный экспрессионизм.
Один из самых известных сюжетов Леонида Пурыгина, доступных в разных вариациях. Философско-пасторальная композиция с элементами босховского абсурда. В этот раз основное действующее лицо — мечтательная жрица любви, в памяти которой возникают образы прошлого. В них есть всякое. И хасид с инициалами О. О., и усатый истукан С., и огурец, и даже причесанный Л. П. в галстуке — уж не Лёня ли Пурыгин собственной персоной?
«Надо же, как хорошо» — звучало бы название этой работы в пересказе для детей младшей группы. Но Пурыгин был искренен во всем. Творческих эмоций не скрывал. И названий для коммерческой привлекательности не камуфлировал. Знатоки Пурыгина сразу узнают палитру 1970‑х годов — более зеленую. Ну, а сюжет — фирменный. Одновременно философский и хулиганский.
Крупное масло Вулоха музейного уровня. Причем слово «музейного» — это не метафора и не фигура речи. Картина «Весна» уже участвовала в ретроспективной выставке Игоря Вулоха в Московском музее современного искусства в 2013 году и опубликована в каталоге. В каталоге она датирована 2008 годом. Но в основе ее лежит один из пейзажей 1972 года, который был, по всей видимости, показан на выставке МОСХА в 1979 году.
Чудесная по настроению, нежная по палитре, тонкая по исполнению графика Владимира Яковлева. В начале 1980‑х, когда была выполнена эта работа, Яковлев был уже легендой неофициального искусства. Его рисунки были в коллекциях дипломатов, ученых, врачей. Удивительно, как в этом немощном теле таилась столь колоссальная творческая энергетика.