Считается, что Сокольники — это колыбель и «вотчина» Зверева. Туда он одно время ходил на занятия местной художественной студии. Там его заметила сестра актера и балетмейстера Александра Румнева, который на несколько лет стал наставником и покровителем Зверева. Именно на росписи павильонов в Сокольниках виртуозное владение кистью Зверева заметили разбирающиеся люди. Оттуда начался его путь к славе.

Александра Харитонова метко прозвали «проповедником добра». Не без намека на увлечение религиозными сюжетами. Так и есть. Не только в нарративе, но и на уровне эстетики Харитонов опирался на религиозные стили, особенно на византийскую мозаику. Он также вдохновлялся вышивкой бисером на церковных облачениях. Так что его «пуантилизм» — это не дивизионизм Поля Синьяка, а мозаика, бисер и жемчуг в технике живописи.

Владимир Яковлев — не самый дорогой художник в обойме шестидесятников. Есть гораздо дороже. Но это феномен. «Инопланетянин в человеческом образе», — как сказал его друг, художник Валентин Воробьёв. То, что с ним произошло, — это торжество высшего предназначения. Ничто ведь не предвещало. С детства болели глаза. Школу не закончил. Пристроили ретушером в издательство «Искусство». Но тут грянула оттепель. 1957 год. Фестиваль. Походы на выставки с Василием Ситниковым. И внезапный эмоциональный прорыв: «Хочу быть художником!»

Евгений Рухин — легенда нонкоформизма. Он из тех неудобных и смелых «буйных», которых власти шибко не любили. Они предпочитали, чтобы их боялись и не высовывались. А Рухин требовал, отстаивал, не соглашался. И не боялся. Он боролся за право свободно работать, развил бурную неофициальную деятельность в Ленинграде, стал настоящей костью в горле у властей. Именно поэтому его гибель в пожаре в мастерской в 1976 году многие до сих пор отказываются считать несчастным случаем.

Картины Шульженко на практике обладают феноменальным эффектом — они полностью завладевают вниманием любого зрителя, даже не из числа его поклонников. Посетитель может войти в комнату, где висят десять шедевров, но через минуту главный спор зайдет именно о работе Шульженко. Так происходит и в этот раз. Перед нами — «Три Наполеона». Картина-притча. Три возраста мужчины. Три этапа судьбы тирана.

Маленький Бурлюк невероятной красоты! Розы на фоне моря. Это американский период, скорее всего, конец 1940-х годов. Бурлюк успешен, наслаждается размеренной жизнью, строит дом на Лонг-Айленде с собственной галереей. Его хвалят американские критики. Его работы покупают. Все хорошо, и работа передает это настроение.

Перед нами большая редкость. Пример крупной нервной живописи Владимира Яковлева. И одна из самых важных его тем — кошка. Существует красивая легенда, что Яковлев однажды увидел из окна психиатрической больницы, как кошка настигла голубя. Был потрясен, представив себя на месте несчастной птицы. Но знающие люди говорят другое. Кошка в творчестве Яковлева появилась под впечатлением от работы Пикассо «Кошка, поймавшая птицу». Драматичный философский сюжет: метафора человеческих судеб, разговор о хищнике и жертве, о беззащитности человека перед обстоятельствами.

Это поразительная история, как Владимир Яковлев, ретушер издательства, начал рисовать под впечатлением от выставок зарубежных художников в рамках фестиваля молодежи 1957 года. И быстро раскрылся как феноменальный интуитивист. В 1970-х его гуаши стали символами неофициального искусства. Их покупали представители советской творческой и научной интеллигенции. На фоне засилья пропагандистского искусства покупка работ Яковлева, безусловно, была формой интеллектуального сопротивления.

История этой гуаши прослеживается с 1969 года, когда она была приобретена американским коллекционером Артуром Одумом. В США эта вещь участвовала в выставке «Русская живопись 1960-х годов», была опубликована в каталоге 1990 года. «Исследуемая работа относится к редкому циклу произведений Яковлева, написанных пуантелью. Подобные вещи конца 1960-х годов, исполненные на таком высоком уровне, являются большой редкостью… Это безусловно творческая удача Владимира Яковлева… Является памятником московского неофициального искусства…» Это цитаты из экспертизы Валерия Силаева.

Вячеслав Калинин — художник лианозовского круга. С начала 1960-х он ездил к Кропивницкому и Рабину, общался с кругом единомышленников. Первая встреча с официальным искусством закончилась скандалом. В 1962 году после показа картин Калинина на комиссии в МОСХе его исключили из Абрамцевского училища. Первую выставку в Курчатовском институте в 1963 году (физикам позволяли чуть больше) закрыли на второй день. В общем, нормальный путь самостоятельного художника в СССР. Комиссия МОСХа ведь вовремя его раскусила — «несоветский человек».