Картины Вячеслава Калинина часто автобиографичны. Это истории из детства и юности, воспоминания о приключениях в переулках Замоскворечья. Часто их герои — завсегдатаи пивных, разбитные подружки да друзья-художники. Сюжет картины «Приготовление к свадьбе», очевидно, тоже одно из таких воспоминаний послевоенной молодости, когда еще сохранялась традиция отмечать торжества всем двором.

Перед нами важная концептуальная музейного класса работа шестидесятника Владимира Янкилевского, представителя эпического экспрессионизма. Сразу обратите внимание, что по технике и материалам перед нами строго холст-масло. Это довольно большая редкость для этого периода. В девяностые Янкилевский чаще создавал сложные композиции с экспериментальными сочетаниями картона, бумаги, коллажа, пастели. А в этот раз программная авангардная тема решена классическими техническими средствами.

Перед нами романтический период в творчестве Харитонова — особо ценный! Пройдет несколько лет, и его пейзажи заселят ангелы, богомольцы, странники. А пока мир Харитонова — это галантные дамы, пажи, средневековые замки, сказочные сцены.

Во‑первых, шестидесятые годы. Во‑вторых, холст, а не картон. В‑третьих, есть история музейных выставок и публикации в каталогах. Впрочем, так начинать не совсем правильно. В первую очередь, перед нами все‑таки исключительной красоты вещь, да еще и в довольно редкой для Вулоха синей гамме. Идеальный коллекционный вариант.

Краснопевцев особо ценного периода. Здесь есть все, что ищут коллекционеры Краснопевцева: поэзия, гармония, равновесие, восторг покоем. Не все знают, что натюрморты Краснопевцева зачастую имеют свой тайный сюжет. И эти безмолвные кувшины можно рассматривать как драму одушевленных персонажей.

«Какой удивительный зимний Беленок!» — воскликнул один из коллекционеров, когда увидел картину в нашем офисе. Да, оптимистичный светлый Беленок считается редкостью. Еще большей редкостью считается использование женских образов. А уж тем более моделей в зазывных позах.

Масло у Яковлева — уже само по себе редкость. Художник жил в таких условиях, что редко получалось работать пахучими материалами. А в этой картине сошлось вообще всё: и живописная техника, и ценная пуантель (в стиле «портрета ветра»), и его главный образ цветка. Причем, если обычно цветы Яковлева — это спокойный сплав одиночества и беззащитности, то в нашем случае баланс сильно смещен в сторону экспрессивной мятежности. Безусловный музейный уровень!

Пётр Беленок — главный пророк русского катастрофизма. Участник полузапретных выставок, художник греческой галереи Костаки, друг Эдуарда Лимонова. Его стихия — рассказ о борьбе человека с непознанными силами. В его работах можно найти много метафор и даже предсказаний (например, о Чернобыльской катастрофе). Но по большому счету Беленок всегда обращался к вечной теме противостояния добра и зла.

Пожалуй, перед нами одна из двух лучших картин Василия Ситникова, что мы когда-либо выставляли. Образ храма, проступающего в утреннем тумане — это известная повторяющаяся тема в творчестве Ситникова. Но конкретно эта картина — не просто воздушная и вдохновенная, но еще очень личная и ностальгическая.

1988–89 годы — это высшая точка в траектории немухинских натюрмортов. В прижизненном каталоге, составленном автором в хронологическом порядке, видно, что конец 1980‑х — это пик сложности композиционного построения, насыщенная палитра, многодельность и разнообразие техник. Здесь и шпон, и имитация коллажа, и живописные основы. Недаром натюрморты именно этой серии Немухин отобрал для публикации в своем самом большом каталоге.