С Юрия Злотникова начинается хронология «другого искусства», разобранная в одноименном справочнике. Собственно, история начинается с того, как в 1956 году молодой художник Юрий Злотников разрабатывает «сигнальные системы» — новаторский вид психофизиологической абстракции, графически фиксирующей биоимпульсы и эмоциональные реакции человека. Злотников внимательно слушал своих друзей-ученых, занимающихся кибернетикой, чтобы изобрести художественный язык для описания человеческой психосоматики.

«Кресло-качалка» — масло Ситникова периода эмиграции. Сюжет необычный, редкий, не «типовой» для Ситникова. На аукционном рынке чаще всего можно встретить его «уроки» — дописанные и переписанные работы учеников, своего рода результаты мастер-классов. Женские фигуры, реже храмы. Все это вещи узнаваемые, выполненные сапожной щеткой. А здесь не так. Эксперт Валерий Силаев отмечает сложную постановку света, насыщенную цветовую гамму, точный ситниковский мазок и спецэффект «дымки».

«Найдите мне Рабина классического с водкой-селедкой», — именно такой запрос нам не раз приходилось слышать от коллекционеров «лианозовской школы». Казалось бы, чего сложного? Ведь это самая известная система образов в творчестве Рабина. Натюрморт с водкой и селедкой — вообще первое, что возникает в голове при упоминании имени художника. Их должно быть — как карт у Немухина. Но стоит подойти к вопросу практически — и упс — как бы не так.

Одного из самых известных новаторов послевоенного поколения несколько раз выгоняли из разных художественных институтов. Живя в СССР, Олегу Целкову регулярно приходилось идти на ухищрения, чтобы иметь право считаться художником, а не тунеядцем. Но почему-то к этому неблагонадежному субъекту в комнатку на Соколе приезжали смотреть картины Евтушенко, Ахматова, Сикейрос с Гуттузо. За что потом его отца, работавшего на секретном заводе, таскали в КГБ отдуваться за сомнительные знакомства сына.

Картины Шульженко на практике обладают феноменальным эффектом — они полностью завладевают вниманием любого зрителя, даже не из числа его поклонников. Посетитель может войти в комнату, где висят десять шедевров, но через минуту главный спор зайдет именно о работе Шульженко. Так происходит и в этот раз. Перед нами — «Три Наполеона». Картина-притча. Три возраста мужчины. Три этапа судьбы тирана.

Василий Яковлевич Ситников — легенда неофициального искусства эпохи оттепели. Его прозвище Вася-Фонарщик связано с тем, что он работал на проекторе для показа диапозитивов в Суриковском институте. Виртуозный художник, который был способен нарисовать картину веником или половой щеткой, был на самом деле самоучкой или самородком (кому как угодно). Прекрасно рисовал и держал целую «академию» своих учеников.