Перед нами важная концептуальная работа одного из главных представителей соц-арта Ростислава Лебедева. Импрессионистическую «Золотую осень» передвижника Левитана рассекает «Красная конница» супрематиста Малевича. Почему — вопрос трактовок. С одной стороны, авангард безжалостно сбрасывает русскую классику с корабля современности. А с другой стороны, зритель может увидеть здесь не конфликт, а симбиоз старого и нового искусства.

Потомственному геологу Евгению Рухину судьбой было уготовано стать одной из самых ярких фигур в советском неофициальном искусстве. Бескомпромиссный, смелый, «буйный», он вызывал немалое раздражение властей. Рухин был фигурой по меньшей мере неудобной. Поэтому до сих пор мало кто верит, что его трагическая смерть в 32 года стала случайностью, результатом несчастного случая.

Флагманский сюжет Зверева в особом, очень атмосферном исполнении. Великий русский импровизатор рисовал тем, что было — там, где его застало вдохновение. В далеком 1967 году под рукой оказалась дверца шкафа. И вот на ней возникли образы Дон Кихота и верного Санчо. Написано виртуозно, быстро, с душой.

Евгений Рухин — легендарный питерский шестидесятник. Он прожил очень короткую жизнь, но успел оставить яркий след в истории неофициального искусства. У Рухина, как и у многих, не было академического художественного образования. Его учителями были лианозовцы Рабин и Немухин. Подсказанные ими технические приемы позволили Рухину создавать самобытные предельно узнаваемые новаторские абстракции. Смелый человек, по советским меркам и вовсе безбашенный, Рухин трагически погиб в возрасте 32 лет.

Полутораметровый Штейнберг поразительной красоты и высочайшего музейного уровня. Это классический сюжет для одного из главных представителей второго авангарда. Лаконичный язык супрематизма, диалог с Малевичем, но при этом совершенно особый эстетизм. Недаром одним из первых его учителей был «Петрович» — Борис Петрович Свешников.

Название этой картины Эрнста Неизвестного отсылает к латинскому изречению «Per aspera ad astra» римского философа-стоика Сенеки. Переводится «сквозь тернии к звездам» — метафора неуклонного стремления к победе, несмотря на все трудности. Но в картине Неизвестного название стоит воспринимать не метафорически, а буквально. Это картина о космосе, о покорении неизведанного, гимн человеческой смелости.

Живя в Советском Союзе, Эрнст Неизвестный не считал себя диссидентом. Травлю и оскорбления от представителей политического руководства он считал «перегибами на местах» и проявлениями номенклатурного «бескультурья». Но лиха от тоталитарной системы Эрнст Неизвестный хлебнул сполна. И цену свободы во всех смыслах познал хорошо. И за ней-то по большому счету он и уехал.

Почему именно Николина гора стала таким местом силы в творчестве Зверева? В этом живописном подмосковном посёлке была дача Оксаны Асеевой. Она была вдовой поэта Николая Асеева, друга Маяковского. Женщина прогрессивных взглядов, она была «музой русского футуризма». Но сегодня мы чаще вспоминаем о ней как о музе Анатолия Тимофеевича Зверева. Зверев любил бывать на Николиной горе, жил в приятной компании и с удовольствием работал.

Метровый холст, магистральная тема и звенящее название: «Стальная душа» или «Стальной дух». Безусловный музейный уровень. Неизвестный — один из главных представителей неофициального послевоенного искусства. Легенда. «Стальная душа» принадлежит к плодотворному периоду первых лет в эмиграции, когда Неизвестный воплотил в материале многие задумки, появившиеся еще на родине.

Работы Андрея Гросицкого — хиты наших аукционов. Картины метафизика предметного мира вызывают растущий интерес коллекционеров. Неудивительно. На рынок выходят работы такого уровня, что глаза разбегаются. И вот еще один безусловный шедевр. Одна из любимых тем Гросицкого. Он называл их не просто «Лопата», а «Портрет лопаты». Словно речь идет не об инструменте, а об одушевленном предмете, покрытом шрамами и трудовыми морщинами.