Аукцион ArtSale.info »

Удивительные натюрморты Краснопевцева — это не впечатления, а плод сложной философской работы. Сам художник вел полузатворнический образ жизни. Он не путешествовал по экзотическим местам и ни разу не был за границей, в том числе во Франции, о которой мечтал. Экзотические раковины, черепки, красивые ветки заморских растений ему привозили друзья. И вот из «диалога» с этими предметами рождались удивительные метафизические натюрморты — своего рода «миры Краснопевцева».

Геометрический Штейнберг ценного московского доэмиграционного периода. 1970‑е годы. И метровый музейный размер. А уж сюжет — находка для коллекционеров. Это не привычная композиционная «геометрия», а супрематический концентрат. В центре — планетарная модель, а в левом углу — «картинка в картинке». Экспериментальная вещь! Редкость!

Касимов — старинный город в Рязанской области на живописном высоком берегу Оки. В тех краях в деревне Василий Шульженко провел детство. Там-то он и насмотрелся на диковинных представителей человеческой фауны, которые спустя много лет превратились в фантасмагорических персонажей его картин.

Юрий Анненков — художник русского авангарда, экспериментатор, новатор портретного жанра. Образы Троцкого, Мейерхольда и Ахматовой, которые первыми приходят многим на память, — принадлежат его руке. Анненков — один из самых дорогих русских художников. В аукционном рейтинге он занимает 19 строчку с результатом 6,3 млн долл. за «Портрет Александра Николаевича Тихонова», проданный на Christie’s в 2014 году.

Олег Целков — художник жизненных метафор. Его фирменные маски-рожи и биоморфная пластика — это его инструментарий для визуального выражения идей. Этот язык он изобрел в конце 1950‑х и пользовался им до конца жизни.

Для своих биоморфных сюрреалистических пейзажей шестидесятник Николай Вечтомов находил множество потрясающих цветовых соотношений. Есть у него редкие синие и оранжевые, но самый главный его цвет — красный. Стоит направить на него свет лампы — и инопланетные структуры просто вспыхивают.

Прошло полгода жизни в новых политических и экономических условиях. Что произошло с российским арт-рынком за это время? Как он реагировал на происходящие изменения?

Фарфоровые черные скульптуры и их белые аналоги — первый и единственный опыт Олега Целкова по переносу его персонажей в малую скульптурную пластику. Другими словами: у него были тарелки, ваза, блюда и даже фарфоровое яйцо, но там использовался прием переноса плоских изображений. А вот объемная пластика у Целкова была только в фарфоре и бронзе.

1971 год — московско-тарусский период Штейнберга. Легкая, воздушная, светлая вещь. В этой работе доминирует фигуративная основа. Хотя если присмотреться, то фон, на котором летит птица, рассечен геометрическим элементом, свойственным супрематической линии художника.

В 1977 году Олег Целков уезжал в эмиграцию в статусе если не живой легенды, то уж точно знаменитости андеграунда. Этот «анфан террибль» был выгнан из Союза художников, работал для справки над декорациями провинциальных театров, был лишен выставочных возможностей. При этом он не был политическим диссидентом. Целков не участвовал в Бульдозерной выставке, сторонился громких заявлений, не примыкал ни к одному влиятельному «кружку» или «группе». Но при этом пил с Евтушенко и Сикейросом, дружил с Ахмадулиной, чокался портвейном с Ахматовой, продавал картины дипломатам круга Костаки. Жил так, словно сам черт ему не брат.