Одна из самых красивых работ цикла «Дон Кихот» от Анатолия Зверева. И конечно, один из самых многозначных и выстраданных сюжетов «русского Пикассо». Коллекционеры не раз слышали, что «рыцарь печального образа» — альтер-эго самого Зверева. Художник глубоко чувствовал и переживал описанную Сервантесом неприкаянность, насмешки и враждебность со стороны прагматичного социума, на которую обречены искренние мечтатели.

Этот метровый холст — совместная работа периода дружбы двух ярких фигур питерского андеграунда — Михаила Кулакова и Виталия Кубасова. В 1960‑х они учились в ленинградском театральном институте у художника Николая Акимова. Как и Евгений Михнов-Войтенко, Олег Целков и другие. Художники зарабатывали книжной графикой, а для души много экспериментировали, искали новые техники абстрактного экспрессионизма, вели самостоятельные философские искания.

Анатолий Слепышев принадлежал к орбите неофициального искусства, хотя и не к радикальному крылу нонконформистов. Он довольно рано стал членом Союза художников, выставлялся не только на квартирных выставках, но и в официальных залах. Да, он не был изгоем, но и ему часто доставалось из-за свободной выразительной манеры вне канона соцреализма.

«Ух! С такой картиной я смог бы жить. Кто автор?» Примерно такими словами реагировали насмотренные люди, которые приходили в наш офис в предаукционную неделю. Вдвойне интересно, что это была чистая реакция на живопись, без поправок на имя. Автора никто из этих коллекционеров как раз не знал. Имя Алексея Базанова в Москве не на слуху, в отличие от Питера, где он выставлен в музее «Эрарта».

Потомственному геологу Евгению Рухину судьбой было уготовано стать одной из самых ярких фигур в советском неофициальном искусстве. Бескомпромиссный, смелый, «буйный», он вызывал немалое раздражение властей. Рухин был фигурой по меньшей мере неудобной. Поэтому до сих пор мало кто верит, что его трагическая смерть в 32 года стала случайностью, результатом несчастного случая.

Флагманский сюжет Зверева в особом, очень атмосферном исполнении. Великий русский импровизатор рисовал тем, что было — там, где его застало вдохновение. В далеком 1967 году под рукой оказалась дверца шкафа. И вот на ней возникли образы Дон Кихота и верного Санчо. Написано виртуозно, быстро, с душой.

Знак судьбы: в одном аукционе нашли друг друга три работы, образующие мемориальный стринг в честь художника, поэта и музыканта Алексея Хвостенко. Многие знают его как человека, который первый исполнил песню «Над небом голубым есть город золотой» на стихи Анри Волохонского и музыку Андрея Вавилова. Позже ее пел Борис Гребенщиков, а Сергей Соловьёв включил ее в культовый фильм «АССА».

Перед нами флагманская работа самой известной в мире современной арт-группы российского происхождения. Это четыре человека: «A» — Татьяна Арзамасова, «Е» — Лев Евзович, «S» — Евгений Святский и «F» — Владимир Фридкес. Вместе AES+F. Фирменная технология группы — сделать тысячи постановочных фотографий, которые после наложения компьютерной графики собираются в «движущуюся картинку», похожую на видео. Из работ AES+F, доступных на мировых аукционах, самый популярный формат — цифровые коллажи и скульптуры, цены на которые достигают многих десятков тысяч долларов.

«Додичка», как звал своего друга Владимир Маяковский, Давид Бурлюк вошел в историю как отец русского футуризма. В молодости он был бунтарем, организатором акций футуристов. Бурлюк щедро раздавал пощечины общественному вкусу. Это он придумал раскрашивать лица, вставлять ложки в петлицы пиджаков и всячески шокировать обывателей внешним видом и экстравагантными выходками. Но не все пошло так, как он задумал.

Валерий Кошляков в конце 1980-х входил в товарищество «Искусство или смерть», работал в знаменитом сквоте в Трёхпрудном переулке. Сегодня он — гордость современного русского искусства. Дорогой и востребованный. Ценителей не пугает, что материалы его работ —гофрокартон, масло, эмали. Ведь это то самое «русское бедное», где красота рождается из, казалось бы, бросовых материалов. Но именно этот формат, именно эти материалы являются неотъемлемой частью философии творчества Кошлякова. В ней подчеркивается величественность разрушения, зыбкость ускользающей красоты и хрупкость того, что кажется вечным.